Родные осины

Осина — привычное, можно даже сказать, примелькавшееся и в то же время обладающее уникальными свойствами и даже собственной, ни на что не похожей мифологией, дерево наших владимирских лесов. Не случайно выражение «язык родных осин» стало почти хрестоматийным (при этом почти все забыли, что это цитата из шуточного стишка известного прозой Ивана Сергеевича Тургенева), да и в отечественной поэзии множество мастеров изящной словесности отдали дань деревцу с вечно трепещущей листвой. И одно из лучших таких стихов, написанное 70 лет назад в победном 1945-м, принадлежит нашему земляку, вязниковцу Алексею Фатьянову:

Далёко родные осины,
Далёко родные края.
Как мать, дожидается сына
Родная сторонка моя.

Россия, Россия, Россия,
Мы в сердце тебя пронесли.
Прошли мы дороги большие,
Но краше страны не нашли.

И в то же время на Руси бытовало выражение «осина — проклятое дерево». Её не сажали около дома и даже сидеть в тени осины некоторые считали плохой приметой…

Согласно вездесущей статистике, в конце XIX столетия больше всего осины произрастало в Тульской губернии. Но и во Владимирской губернии осина не только составляла неотъемлемую часть смешанных лесов, но и образовывала целые леса и перелески. Наглядным отображением распространённости того или иного дерева является число производных от его названия наименований населённых пунктов. Во Владимирской губернии по состоянию на 1900-е годы имелось 5 деревень с названием Осинки — по две в Вязниковском и в Гороховецком уездах и одна — в Мелековском уезде. Имелось сельцо Осинки в Переславль-Залесском уезде, деревня Осиновец — в Шуйском и две деревни Осиновки в Ковровском и Юрьев-Польском уездах. А ещё два лесных массива с одинаковыми названиями Осиновая грива — в Вязниковском и Меленковском уездах.

Названия, действительно, говорящие. Например, у сельца Осинки Вязниковского уезда (ныне Сарыевского сельского муниципального образования Вязниковского района), где в XIX веке находилась усадьба господ Обтяжновых, у реки Тары и сейчас осинника предостаточно.
Осиновую поросль охотно поедали коровы, лошади, овцы и козы, а в лесу ею лакомились олени, лоси и зайцы — одни из первых зверей для охотников. И неспроста! Как показывают исследования состава осиновых листьев, в них до 12 % белка, до 24 % — клетчатки, много кальция, марганца, калия, натрия, витаминов С и каротина.

В народной медицине на осину «переносили» различные болезни: при лихорадке срезанные волосы и ногти больного вкладывали в дыру, просверленную в осиновом дереве, и забивали дыру осиновым колышком, полагая, что от этого лихорадка не сможет выйти наружу. Иногда вещи больного закапывали в яме под осину или сажали больного на свежий осиновый пень, полагая, что болезнь уйдет из человека в него. «Передавая» болезнь дереву, просили осину: «Осина, осина, возьми мою трясину, дай мне леготу!» При приближении эпидемии холеры в четырех концах села втыкали в землю срубленные деревца осины, ограждая селение от заразы.

Всем бы хороша осина, но с незапамятных времён за ней тянулся мрачный «евангельский» след. Бытовало предание, что именно из осины был сделан крест, на котором распяли Иисуса Христа. Впрочем, сторонников такой версии немного. А вот предание про то, что на осине повесился предавший Спасителя Иуда Искариот, имело куда более широкое распространение. И мало кто задумывался о том, что в далекой Палестине, с жарким и даже засушливым климатом осины не растут! Но дурная «слава», тем не менее, бытовала устойчиво, и даже трепетание осиновых листьев на ветру (у осины в науке есть второе название «тополь дрожащий») объяснялось не иначе, как «ужасом» осины после происшествия с Иудой. Ещё известна легенда, по которой осина дрожанием ветвей будто бы выдала Богородицу, прятавшуюся под ней с Иисусом Христом во время бегства в Египет. О том, что в Египте растут пальмы, а не осины, никто особенно не задумывался.

А вот в том, что в одной из известных древнерусских былин Добрыня Никитич вешает побежденного Змея-Горыныча «на осину кляплую», содержится отголосок славянских языческих верований, в которых осина выступала в качестве действенного средства в борьбе с нечистой силой. Не случайно для того, чтобы прикончить вампира, ему надо было воткнуть в могилу осиновый кол!

Но если некоторые упорно именовали ни в чем не повинную осину «проклятой» и рассказывали басни, что, мол, в осинниках прячутся черти, то куда более прагматично настроенные владимирские плотники давно оценили уникальные свойства осины в качестве строительного материала. Материалы Владимирского губернского земства второй половины XIX века свидетельствуют о том, что легкая и упругая осина часто шла «на потолки, полы, балки, стропила». Долгое время церковные купола-главки и кровли крыли лемехом — осиновыми дощечками, со временем приобретавшими красивый серебристый оттенок. Тут история с Иудой в расчёт не бралась — целесообразность начисто пересиливала суеверия. К примеру, в Ковровском уезде, лемеховое покрытие имели пять куполов Успенской церкви в селе Большие Всегодичи на реке Уводи. Лемехом была крыта и главка часовни в честь св. Николая Чудотворца у Николо-Нередичского погоста на пути из слободы Мстеры к Холую и Шуе. Примечательно, что изначально лемеховое покрытие из осины имели и знаменитые церкви в Кижах.
Та же земская статистика указывает, что «для подземных построек осину предпочитают всем древесным породам, кроме дуба. Из неё выводят стены в погребах, колодезные срубы; она идёт на подземные трубы; употребляется на пароходах для устройства водяных колес. Из осины у нас делали барки и лодки (их так и называли «осиновки») и железнодорожные шпалы. Есть указания и на то, что порой, презрев суеверия, из хорошо просушенной осины владимирские крестьяне строили избы. Вот свидетельство очевидца, опубликованное во «Владимирском земском сборнике» в 1890-е гг. об осиновых избах: «Обыкновенная крестьянская изба может прослужить от 20 до 50 лет и более. Осиновая постройка сохраняется иногда до 100150 лет вполне здоровой и прочной».

В крестьянском быту из осиновой древесины, мягкой и легкой, однородной и прямослойной, не трескавшейся и не коробившейся, легко коловшейся и резавшейся ножом, делали самые разнообразные изделия. Осиновыми были детские игрушки, подносы, сундучки, оконные рамы, ведра, ковши, «уполовники», бочки (они подходили даже для керосина и нефти) и сохи для пахоты. Из осины также выделывали ложки. Умельцы-ложкари резали до 400 таких ложек в неделю. Эти ложки ценились выше берёзовых и в начале царствования императора Николая II сбывались перекупщикам по цене от 3 рублей до
3 рублей 50 копеек за тысячу.

А ещё из осины били баклуши! Сегодня это выражение употребляется для характеристики бездельника, но почти никто не помнит, а что за баклуши такие?
Всё просто: осиновый чурбак расчётливым ударом раскалывался на несколько обрубков-баклуш — заготовок для различных изделий, например, тех же ложек. Отсюда и происхождение выражения «бить баклуши» в качестве обозначения легкой неквалифицированной работы.

Даже дрова из осины были незаменимы . При их использовании для топ -ки печки накопившиеся там сажа и копоть полностью выгорали. До сих пор осиновые поленья применяют для очистки дымоходов печей и каминов.

Сегодня осину используют в химической и целлюлозно-бумажной промышленности, но больше не у нас, а где-нибудь в Канаде, хотя в последнее время интерес к этому дереву проявляют и в Белоруссии. Во Владимирской области по официальным данным осина занимает почетное 4-е место среди лесных пород (5 %), уступая сосне (52 %), берёзе (более 30 %) и ели (более 9 %) и даже имеет промышленное значение. Более всего осина распространена в Мещёре и на северо-востоке 33-го региона.

Но для нас, жителей Вязниковского края, не биологов, не химиков и не лесников, куда важнее багряные краски осеннего леса — их даёт листва осин, без которых и осень не в осень. А ещё всегда яркие и словно праздничные шляпки грибов-подосиновиков — заветная цель «тихой охоты».

Николай ФРОЛОВ.
НА ФОТО:

1. Осины осенью.
2. Грибы подосиновики.