Боевой путь кавалериста Котрина
Районка» продолжает рассказ об участнике Первой мировой войны Николае Родионовиче Котрине. Напомним, что он служил рядовым во 2-ом лейб-уланском Курляндском Императора Александра II полку. Наш земляк подробно описал свои военные будни. Его рукопись хранится в фондах Вязниковского историко-художественного музея.
На страницах дневника Николая Родионовича отразился весь его боевой путь. По-видимому, уроженец Вязниковской земли принимал участие в Восточно-Прусской операции в составе 1-ой армии под командованием генерала Павла Ренненкампфа. Судя по расположению его полка в районе Виштенца, отраженному в записях дневника, Николай Котрин сражался в битве при Гумбиннене 17-23 августа 1914 года (по новому стилю).
В битве при Гумбиннене русскими войсками была одержана победа, однако сама Восточно-Прусская операция в целом провалилась. Армия вынуждена была отступить на исходные позиции. Вот как писал об этом Николай Котрин: «29 августа: Отступление нашей дивизии за границу около местечка Виштенец. Три эскадрона, в числе их и наш пятый эскадрон и пулемётная команда прикрывали отступление дивизии. Были спешены».
В ноябре 1914 года полк, где служил наш земляк, был переправлен по железной дороге в Польшу. Линия фронта здесь проходила по реке Висла, западная Польша была занята врагом. Солдаты находились на передовой, всего в нескольких верстах от Варшавы. Николай Родионович по-прежнему ежедневно ходил в разведку и скрупулёзно описывал всё увиденное.
«2 декабря: Был выслан от эскадрона разъезд, состоящий из 6 коней для осмотра впередилежащей местности. Я был за начальника разъезда. На левом берегу реки Вислы разведка была удачной. Пришлось с трудом перескочить немецкую цепь. Несмотря на сильный огонь, мною дано точное сведение командиру эскадрона о месте расположения противника и количестве войск. Тем я спас весь эскадрон от неожиданной встречи с противником».
За свои подвиги в разведке Николай Родионович был удостоен награды. Однако сам он, как человек скромный, лишь кратко упомянул об этом в самых последних строках своего дневника: «20 марта 1916 г.: Был удостоен высшим начальством получить награду, то есть крест 4 степени за № 39887 за лихую разведку на правом берегу р. Вислы».
Имеется в виду Георгиевский крест – одна из самых известных солдатских наград дореволюционной России. Данная награда была упразднена вскоре после Октябрьской революции.
В феврале 1915 года Николай Родионович сделал запись о том, что его полк вновь сменил расположение – в район Новгорода Ломжевской губернии (сейчас — город Новогруд в Польше, примерно в 150 км от Варшавы).
В начале февраля 1915 года немцы предприняли большое наступление в Восточной Пруссии. Здесь шли ожесточенные бои, и русская армия под натиском неприятеля вынуждена была отступать. Можно предположить, что именно в результате этого манёвра наш герой и оказался в маленьком городке Новгород Ломжевской губернии. Именно здесь Николай Родионович впервые был свидетелем авиационной бомбардировки:
«17 марта 1915 г.: Новгород Ломжевской губернии. Вторник страстной недели. Погода хорошая. С утра был сильный мороз. Город ожил: на улице показались солдаты и вольные жители города. В 8 часов утра над городом показался немецкий аэроплан. Наша артиллерия дала по нему несколько выстрелов. Все солдаты с замиранием сердца смотрели за выстрелами: где будут рваться снаряды. Аэроплан сделал несколько кругов над городом и скрылся на своей территории. Солдаты и вольные, как и раньше, не подозревали в этом ничего, не обратили внимания и на этот раз. Но вышло то, чего никто не ожидал. После обеда, около 12 часов дня, смотрим – летят на дистанциях несколько аэропланов. Стали кружиться, как ястребы высматривать себе жертву. Весь город сразу замер. Всякий предчувствовал что-то недоброе. Все знали, что пощады никому не будет, и все с замиранием сердца следили за хищниками, то есть за немецкими аэропланами.
Хищники долго не заставили себя ждать: покружились-покружились над городом и взвились так высоко, что их чуть видно стало, и начали показывать своё зверство. По всему городу начали бросать разные бомбы и стальные шпильки, которые проходили без задержки шкуру лошади, зажигательные бомбы. Город сразу вспыхнул в нескольких местах. По улицам – много убитых и раненных. Жители и солдаты сделались как чумные: не знают, что делать. Всюду стон и плач, негде было скрыться, всюду летели и пищали бомбы. В городе – страшная паника. Три бомбы попали в польский костел, где поляки молились. Повредило много икон, образ Спасителя был пробит в нескольких местах, нескольких поляков ранило. На квартире убит комендант города с денщиком, сгорели 30 лошадей понтонной роты… Убита моя лошадь под названием кобыла земская. В этот день много пришлось перенести страху, много будут помнить этот день – 17 марта 1915 г.»
Вообще 1915 год вошёл в историю Первой мировой войны как «великое отступление» русской армии. Забегая вперед, скажем, что по итогам кампании 1915 года русская армия, отступая на восток, оставила большие территории: Галицию, Буковину, Польшу, часть Прибалтики и Белоруссии.
Этот год в дневнике Котрина описан довольно подробно. Из-под Новгорода полк, в котором служил Котрин, по железной дороге через Белосток и Гродно был переброшен в район реки Дубисы (Литва).
«20 мая: Сидели в окопах на берегу речки Дубиса. Наш четвёртый взвод был в полуверсте в лесу в резерве около штаба полка. Наша артиллерия в 7 часов 30 минут вечера открыла одиночный редкий огонь по немецким окопам. Немецкая артиллерия, видя наивность нашей дразнившей их артиллерии, открыла сильный огонь несколькими орудиями, и снаряды посыпались как дождь. Наша дразниловка прижала свой хвост и спрятала носы свои за деревья. Немецкие снаряды падали везде как град, и негде было от них укрыться. Я лежал за толстой сосной, и вот один осколок шрапнели удостоил меня чести упасть перед лицом моим, но не задел меня. Другой осколок около одной четверти аршина упал около ног, слегка задев ногу, но боли не причинив. После прекращения немецкой стрельбы я был послан командиром эскадрона в окопы узнать, причинены ли какие потери эскадрону. На обратном пути немцы, заметив меня, дали по мне одиночный орудийный выстрел. Был недолёт, немцы вторично выстрелили — и удачно: снаряд разорвался в 50 шагах от меня. При разрыве снаряда меня осыпало картечью, но картечь обессилела и не причинила никакой боли. Командир эскадрона, видя, что я упал, думал, что я убит. Но, слава Богу, я отделался благополучно».
Отступление продолжалось. В июле 1915 года полк своим ходом за несколько дней был переправлен ещё дальше на восток — в район города Митавы Курляндской губернии (в настоящее время – город Елгава в Латвии). В августе 1915 года он оказался на Западной Двине. О том, насколько напряженными были бои, позволяют судить эти строки:
«10 августа: Сторожевое охранение нашего эскадрона в деревне Бражки, где немцы ураганным огнём тяжёлой батареи зажгли всю деревню и наступали на нас колоннами. Мы отбили несколько атак, пока немцы не обошли нас с фланга, и тогда нам пришлось отступать к деревне Медейки, где завязался сильный бой. Ураганный огонь немецкой тяжёлой артиллерии достигал ужасной силы, засыпая деревню шести- и восьмидюймовыми снарядами, отчего образовался сплошной пожар по всей деревне. Немцы производили атаку за атакой, посылая на нас град свинца из винтовок и пулемётов. Несколько раз по шоссе к нашим окопам подходил бронированный автомобиль и осыпал нас свинцом из пулемётов. Но все эти атаки наши неустрашимые герои лейб-уланы отбили с огромными потерями для немцев. Немцы, видя, что ничего с нами сделать не могут, окопались и прекратили наступление. Тёмная ночь прошла тревожно: всё время ожидали наступления. Зловеще потрескивая, догорали оставшиеся дома деревни. Кругом шла перестрелка, то есть немецкие разведчики всю ночь беспокоили нас».
С начала марта 1916 года систематические записи в дневнике обрываются и в дальнейшем есть лишь небольшие отметки, датированные в основном 1917 годом.
Интересно, что в тетради Николая Родионовича совершенно никак не отразилось важнейшее событие этого времени – революция. О своих политических убеждениях и каком-либо участии в революционных событиях Николай Родионович не упоминает. Хотя совершенно очевидно, что революция в корне изменила жизнь его и его семьи.
«21 августа 1917 года: в 10 часов немцами был занят город Рига», — это одна из последних записей дневника. В одной этой строке вся скорбь о поражении русских войск под Ригой. Наш герой не оставил описания своего душевного состояния. О нем можно лишь догадываться, зная, какое падение морального духа и дисциплины вызвало это вынужденное поспешное отступление русской армии, и так стремительно терявшей свою боеспособность после Февральской революции.
На основании последних, самых кратких и разрозненных записей дневника Николая Родионовича, можно предположить, что он был ранен и несколько месяцев находился на лечении, а затем по результатам медицинской комиссии получил отпуск для поправки здоровья и, наконец, в феврале 1918 года был демобилизован.
Так закончилась для него эта война. Война, которая до сих пор остается для нас малоизвестной. Наш земляк Николай Родионович Котрин – лишь один из миллионов русских солдат, которые с честью выполнили свой воинский долг на фронтах Первой мировой войны, и подвиг которых мы не должны забывать.
Подготовила Вера ПЕТРОВА,
экскурсовод МБУК «Вязниковский историко-художественный музей».
Источник: газета «Районка, 21 век» № 31(703) от 15.08.2024 г.