Святотатец Сипягин из Вязниковского уезда

В 1834 году в Вязниках случилось чрезвычайное происшествие. Крестьянин деревни Лапино Сипягин и его земляк Никонов надругались над чтимой в народе иконой святителя Димитрия Ростовского. Святотатство казалось столь вопиющим, что рассмотрением дела  занимались не только вязниковская уездная полиция и владимирский губернатор, но и министр внутренних дел и даже председатель Комитета министров — тогдашний премьер Российской империи. О ходе следствия докладывали самому царю. И в итоге для злодея Сипягина наказание оказалось очень суровым, а вот его подельник Никонов отделался легким испугом — «всего лишь» поркой плетьми…

Досточтимый Димитрий

Митрополит Димитрий (в миру Данило Туптало) был уроженцем Малороссии — родился в окрестностях Киева, но прославился своим подвижническим архиерейским служением в качестве митрополита Ростовского и Ярославского. Лично известный Петру Великому, он был назначен им  на Тобольскую кафедру в качестве митрополита Сибирского. Однако слабое здоровья владыки, не позволило отправить его в Сибирь, с ее суровым климатом. И тогда царь отправил его в Ростов Великий — в одну из старейших епархий Руси. Там митрополит Димитрий провел чуть менее восьми лет, но успел проявить себя, как выдающийся духовный писатель, агиограф, проповедник, педагог, историк и незаурядный администратор-управленец.

Митрополит, невиданное дело, писал не только проповеди, но также стихи, песни и даже пьесы (драмы). Академик Дмитрий Сергеевич Лихачев называл Димитрия Ростовского «последним писателем, который имел огромнейшее значение для всей православной Восточной и Южной Европы».

Через 48 лет после своей кончины – в 1757 году святитель Димитрий был причислен к лику святых. Вскоре его почитание распространилось на всю Россию.

На фоне личных неприязненных отношений

Во время нахождения на Ростовской кафедре святитель активно боролся с расколом, а также с невежеством и пьянством. Именно борьба Димитрия за чистоту веры и деятельность против старообрядцев, в которых владыка видел раскольников и врагов православия и государства, привела к тому, что наряду с поистине всенародным почитанием, часть староверов видела в ростовском митрополите своего злейшего врага.

Возможно, поэтому чтимый большинством земляков образ Димитрия Ростовского вызвал такую ненависть у двух вязниковских крестьян. Как сказали бы современные правоохранители, на фоне личных неприязненных отношений Иван Сипягин из деревни Лапино в присутствии односельчан схватил икону с ликом святителя и при всех плюнул на неё, заодно выругавшись, как сейчас принято говорить, нецензурно, а потом бросил образ. Решивший подыграть Сипягину, крестьянин Егор Никонов подобрал брошенную икону и принес её на Вязниковскую полотняно-ткацкую фабрику Демидова, где с неприличными шутками и прибаутками, откровенно глумясь над святыней, предложил мастеровым купить образ.

Резонанс в столице

Возмущенные подобным святотатством лапинцы и вязниковцы, абсолютное большинство из которых было тогда глубоко верующими православными людьми, едва не прибили святотатцев  и сдали обоих в полицию. О случившемся узнал только что назначенный владимирским губернатором молодой аристократ Сергей Ланской. Он тотчас вытребовал злодеев во Владимирскую тюрьму и доложил о происшествии своему шефу — министру внутренних дел Дмитрию Блудову. Тот, в свой черёд, сообщил о ЧП председателю Комитета министров — графу Николаю Новосильцеву. Тогда не прошло и десятка лет после восстания декабристов, и правительству о каждом публичном выступлении против существующего порядка вещей  принято было докладывать. А поскольку православие, самодержавие и народность являлись основами идеологии Российской империи, то рядовая, в сущности, вылазка святотатцев из Владимирской губернии Сипягина и Никонова получила столь большой резонанс в столичном Санкт-Петербурге.

Более всего виноват Сипягин

После проведенного полицейского расследования, к которому подключились офицеры отдельного корпуса жандармов — тогдашнего аналога нынешней ФСБ, выяснилось, что Сипягин был старообрядцем. Это в какой-то степени объясняло его варварский поступок с «никонианским» образом, хотя и нисколько не извиняло его. Что же касается Лапина, то он, по-видимому, был скрытым старообрядцем, хотя формально числился православным.

Дело Сипягина и Лапина рассматривал Комитет министров под председательством его председателя графа Новосильцева. Фактически утверждал приговор сам император Николай I. Это как, если бы сегодня хулиганов из Вязников судил бы напрямую сразу Верховный Суд страны. Министры рассудили, что более всего виноват Сипягин. За святотатство полагалось казнить «отсечением головы», но их превосходительства милостиво смягчили наказание. Сипягина приговорили отправить рядовым солдатом на Кавказ, где тогда шла непрекращающаяся война с горцами. Если же окажется, что Сипягин не способен к военной службе, то его предписывалось отправить в вечную ссылку в Закавказье — в пограничную область потенциальных военных действий. Туда и отправили арестанта Сипягина по этапу, и на этом его судьба теряется.

Что же касается Никонова, то с ним поступили по-отечески: публично отодрали плетьми, дав 20 ударов, и отправили домой. После этого выпоротый Егор Никонов жил тихо, смирно и в поле зрения полиции больше не попадал.

Николай ФРОЛОВ.

Источник: Газета «Районка, 21 век» №20 (540) от 27 мая 2021 года.