Домострой в Вязниковском крае прошлых веков
Наверное, одна из самых знаменитых книг на Руси — «Домострой», написанная еще при Иване Грозном, хотя мало кто её читал. Название данного трактата давно стало символом старозаветных устоев, в том числе в семейной жизни. Учитывая, что с семейными ценностями в XXI веке далеко не все в порядке, история данного вопроса не только любопытна, но и поучительна.
В старину население нашего края в абсолютном большинстве было крестьянским. Первая всероссийская перепись населения 1897 года зафиксировала, что при общей численности жителей Владимирской губернии в 1 млн 515 тысяч 691 человек, городское население составляло лишь 131 тысячу 559 человек — менее 8,7 %. Более 91,3 % населения проживало в сельской местности. За вычетом немногочисленных помещиков и относительно небольшого числа духовенства, это были крестьяне. Они как раз и придерживались патриархальных воззрений, во многом близких к средневековому «Домострою».
«Согласная жизнь супругов возможна только при безусловном подчинении жены мужу», — так в 1890-е годы говорили местные крестьяне заезжим московским этнографам из этнографического бюро князя Вячеслава Тенишева. «Муж есть кормчий, а жена — судно».
Девушка, сделавшись женою, не смела выйти из дома без позволения мужа. Даже, если она собиралась на службу в церковь, ей полагалось спрашивать разрешения у своего благоверного.
В брак владимирские селяне в ту пору вступали в раннем возрасте: парни – 17,5 — 20 лет, девицы — в 16-18 лет. Сестер выдавали замуж строго по старшинству, и прежде старших младшие не могли и мечтать о замужестве.
Гуляния молодежи были широко распространены, но происходило все часто в грубой форме. Так, поощрительное замечание ухажера «Ай, да девка!» могло сопровождаться чувствительным ударом кулака по спине девушки. Это считалось ухаживанием.
Почти всегда невесту выбирали родители жениха, договаривавшиеся о свадьбе и приданом с родителями невесты. Мнение и предпочтение самих молодых учитывались крайне редко. Среди крестьян, в том числе и Вязниковского уезда, бытовала присказка от имени жениха по поводу венчания: «Я и того, да воля батюшки мово».
Хотя широко известные строки поэта Николая Некрасова, часто бывавшего в Вязниках и Мстере, о женщинах в русских селеньях писались почти с натуры, отношение к прекрасному полу в русских деревнях XVIII-XIX столетий было далеко не рыцарским. Обязательными считались ревность в отношении жены и постоянная демонстрация власти над ней. Битье благоверной почиталось нормой и даже вменялось мужу «в нравственную обязанность». Известно, что жен, особенно в первые годы супружества, мужья секли, словно маленьких детей – за действительные или мнимые провинности. Общественное мнение целиком было на стороне супруга-«воспитателя». А про того, кто жену не бил, говорили что он «дом свой не строит и о своей душе не радеет, и сам погублен будет и в сем веке, и в будущем, и дом свой погубит».
В зажиточных домах мужья держали на стене специальную плеть, именовавшуюся «дураком». Она предназначалась исключительно для наказания жены. За любую вину глава семьи сначала таскал жену за волосы, потом раздевал ее и бил «дураком» до крови. Это называлось «учить бабу».
И такое «учение» долгое время воспринималось женщинами, как должное. Рассказывали, что однажды заезжий итальянец в начале XVIII века женился на русской. И та вскоре стала предъявлять мужу претензии: если он ее любит, то почему не бьет?
Столь суровое обращение с женщиной являлось следствием жестокого воспитания, проводимого в соответствии с поговоркой «Кто жалеет розгу, тот губит ребенка». Даже ритуал крестьянской свадьбы в этом смысле весьма показателен: передавая дочь на руки мужу, отец символически стегал ее плетью, передавал плеть мужу из рук в руки вместе с отцовскими правами на дочь, так что муж становился вторым отцом.
«Власть мужа в брачной жизни безгранична, от жены при этом требуется полное повиновение, — подчеркивали в 1890-е годы вязниковские крестьяне. — Муж позволяет себе делать с женой все, что угодно. Часто случаются побои… Положение женщины становится все более независимым, но мужья и до сих пор бьют жен под пьяную руку. Невмешательство в это является нормой».
О битье жен под пьяную руку имеются многочисленные свидетельства конца позапрошлого столетия крестьян из различных уездов Владимирской губернии: «Задать в пьяном виде страху жене — обычное дело. Каждый мужик, не дравшись с женой, не проживет». Отмечалось, что «чаще всего побои женам наносятся безвинно, чтоб «не зазнались».
Быт той поры отражают старые пословицы: «Кто кого любит, тот того лупит, коли муж не бьет, значит, не любит», «Не верь коню в поле, а жене на воле».
Любопытно, что идеал женской красоты на Руси в средние века, а в деревнях — вплоть до начала XX века, был совсем иным, нежели сейчас. Для крестьян красота женщины, главным образом, состояла из толщины и дородности. Стройная и худощавая крестьянка не считалась красивой. «Красота в девице не главное, — объясняли мужики. – Главное — это рост, дородство, толщина девки, потому, чтобы казаться выше и толще, набивают соломы в сапоги, надевают побольше одежды».
Еще признаками девичьей красоты считались длинные уши, небольшие глаза и короткий нос «пуговкой».
А вот комплимент девушек из Суздальского уезда жениху своей подруги: «Какой у тея, Дуняха, жених-то, ровно бык здоровый, большой, краснорожий!» И это похвала, а не ирония! А главным достоинством мужа была его трезвость. Не в смысле, чтобы он не пил спиртного вообще, а выпивал вместе со всеми и в меру.
В случае смерти жены, вдовцу дозволялось вступать в новый брак уже через две недели после печального события. Правда, более трех браков крестьянская (и церковная) традиция не одобряла.
Так вот и жили, всего столетие назад. Впрочем, при всех нелицеприятных особенностях «Домостроя», были в нем и положительные черты: требование безоговорочного уважения к старшим, традиция иметь много детей, воспитание чувства ответственности и трудолюбия.
Николай ФРОЛОВ.
Источник: Газета «Районка, 21 век» № 41(508) от 09.10.2020 г.