Константин Соболевский — старпом легендарной «Катюши»
В четвертом томе владимирской областной «Книги памяти» среди призванных на военную службу Вязниковским райвоенкоматом и не вернувшихся с Великой Отечественной фронтовиков значится капитан-лейтенант Константин Александрович Соболевский. Данные о нем в этом издании приведены более чем скудные: родился в 1912-м, место рождения «Вязниковский район», погиб в бою в апреле 1943-го… Кто же такой этот офицер, где появился на свет, в каких частях служил, как погиб? Судя по званию, Соболевский был военным моряком. С местом рождения разобраться на первый взгляд сложнее: Вязниковский район в 1912 году не существовал, а границы Вязниковского уезда значительно отличались от позднейших районных пределов.
Биография у погибшего в 1943-м моряка оказалась достаточно нетипична для того времени. Его предки — потомственные священнослужители Владимиро-Суздальской епархии. Дед будущего моряка Иван Иванович Соболевский в 1877 году окончил Владимирскую духовную семинарию, служил учителем в сельских школах Меленковского и Судогодского уездов, а потом священствовал в различных храмах. С 1896-го более 20 лет он являлся настоятелем Троицкой церкви села Новое Татарово Вязниковского уезда. Сын иерея Иоанна и отец капитан-лейтенанта Великой Отечественной Александр Иванович Соболевский пошел по стопам родителя. После окончания духовной семинарии во Владимире в 1901 году он несколько лет учительствовал, а в 1906-м занял место настоятеля Преображенского храма села Меховицы Ковровского уезда.
Меховицы на реке Уводи — старинное селение, известное с XV столетия. В XVIII-XIX веках оно являлось имением помещиков Зубовых. Там жительствовали дядя и двоюродный брат известного фаворита Екатерины II князя Платона Зубова. И в начале 1900-х годов в Меховицах сохранялся старый усадебный парк, семейный некрополь Зубовых, а также Преображенская и Никольская церкви, построенные этими помещиками в 1800- е, в которых и служил иерей Александр Соболевский.
О пребывании священника Соболевского в Меховицах его современники вспоминали так: «Священник Александр Соболевский служил в селе Меховицы. Был высокодуховным человеком и прекрасным проповедником. В конце тридцатых годов о. Александр был арестован и скончался в заключении. Незадолго перед его арестом всю его семью, девять человек, выселили из дома, а старшему сыну, который работал бухгалтером, велели или оставить работу, или не общаться с родителями и жить от них отдельно. Он поселился отдельно, но родителей не оставлял, посещая их ночью тайком».
Среди тех, кого заставляли отречься от собственного отца, был и Костя Соболевский. Ему пришлось переехать к родственникам в село Новое Татарово Вязниковского района неподалеку от Мстеры, где прежде служил его дед.
После окончания мстёрской школы Константин Соболевский в 1931 году по спецнабору попал на флот. Получив подготовку на Высших курсах по подготовке командиров для подводного плавания, сын священника стал служить на первых советских субмаринах. К началу Великой Отечественной он был уже опытным офицером-подводником. Капитан-лейтенант Соболевский получил назначение на должность старшего помощника подводной лодки К-3 Балтийского флота.
Это была одна из лучших подлодок страны. Ее обозначение «К» происходило от слова «крейсерская». Новейшие субмарины типа «К», которые на флоте ласково окрестили «Катюшами», предназначались для дальних походов. Они имели мощное торпедное и артиллерийское вооружение. В сентябре 1941-го
К-3 совершила переход с Балтики в Заполярье и была зачислена в состав Северного флота.
В декабре 1941 года лодка К-3 под командованием капитан-лейтенанта Кузьмы Малафеева старпомом которого был Константин Соболевский, вышла в боевой поход к берегам Норвегии. На борту находился командир дивизиона капитан 2-го ранга Магомет Гаджиев. Примерно в 17 милях от самого северного норвежского порта Гаммерфест наши подводники обнаружили вражеский конвой. Немецкий транспорт «Альткирх» шел в охранении трех сторожевых кораблей. Две торпеды повредили транспорт. Сторожевики пустились в погоню за субмариной. От близких разрывов глубинных бомб «Катюшу» швыряло в разные стороны. Корпус лодки, которая к тому же несколько раз ударилась о грунт, получил серьезные повреждения. Из пробитых топливных цистерн стал вытекать соляр. К-3 оставляла за собой на поверхности хорошо видимый след, служивший хорошим ориентиром для гитлеровских моряков. Скрыться на глубине было практически невозможно. И подводники приняли дерзкое решение: надо всплывать!
К изумлению фашистов К-3 неожиданно появилась на поверхности моря. Из рубки на палубу выбежали расчеты орудий. Не прошло и двух минут, как 4 пушки «Катюши» дали первый залп. Опомнившиеся враги начали бить по субмарине из всех орудий и пулеметов. Но подводники оказались точнее. Во время пятого залпа один из снарядов 100-миллиметровой пушки лодки поразил немецкий сторожевик UJ-1708 «Фёрер» в корму, где находились приготовленные для сброса глубинные бомбы. Грянул сильнейший взрыв, и корабль врага исчез с поверхности моря, унося в пучину более 50 человек. Вскоре несколько попаданий получил и второй сторожевик UJ-1403 «Мекленбург», который загорелся и прекратил стрельбу. Третий сторожевой корабль немцев UJ-1416, который также два раза зацепило осколками, круто развернулся и полным ходом бежал с места сражения. Это был уникальный случай за всю мировую историю подводных лодок, когда субмарина в надводном положении отбила атаку сразу трех сторожевиков, уничтожив два из них.
Бой продолжался лишь 7 минут. К-3 израсходовала 39 снарядов калибра 100-мм и 47 снарядов калибра 45-мм. Вскоре в Полярном — базе подводных сил Северного флота торжественно встречали героическую подлодку. Тогда был награжден весь экипаж. М.Гаджиев по старшинству получил звание Героя Советского Союза, К.Малафеев — орден Ленина, а А.Соболевский — орден Красной Звезды.
В дальнейшем экипаж К-3 одерживал новые победы. Боевой счет лодки пополнили два немецких транспорта, в том числе «Фехенхайм» водоизмещением более 8 тысяч тонн. Вот как вспоминал об атаке «Фехенхайма» в феврале 1943-го участвовавший в этом походе на К-3 командир бригады подводных лодок Северного флота контр-адмирал Н.И.Виноградов:
«Около 23 часов капитан- лейтенант К.А.Соболевский, несший вахту на мостике, доложил о том, что слева на траверзе, в глубине Конгсфьорда обнаружены два еле заметных пятна. Несколько минут я, Малафеев и Семенов всматривались в сторону фьорда: два пятна то смутно обозначались, то исчезали во мгле.
В том, что впереди движется конвой, сомневаться уже не приходилось. Два странных пятна, приобретая все более и более отчетливые очертания, наконец, превратились в силуэты двух крупных транспортов. Я приказал Малафееву проводить атаку самостоятельно.
Видимость была очень плохая. Но теперь, когда конвой мы уже обнаружили, это оказалось нам на руку. Мыто фашистов не теряли из виду, они нас не замечали. Малафеев все спокойно рассчитал. Вывел «Катюшу» на оптимальный курсовой угол. Самый крупный транспорт конвоя, тысяч на восемь водоизмещением, будто сам собой выкатился на наши торпеды. Прозвучала команда «Пли!» — и четыре серебристые дорожки побежали к вражескому судну. Три из них вонзились в него. Один за другим громыхнули взрывы. Ночь озарилась огромным костром. Хорошо было видно, как мечутся по палубе ошалевшие от страха фашисты.
Пожар быстро разгорался, но затем так же быстро стал гаснуть. Удар оказался сокрушительным: транспорт затонул в считанные минуты на глазах у всех нас, находившихся на мостике. Малафеев тем временем дал команду на разворот, для того чтобы выстрелить из кормовых аппаратов по приближавшемуся второму судну. Но с одного из кораблей охранения заметили нас. Вспыхнул прожектор. Метнулся раз-другой по темной воде и уперся прямо в мостик «К-3», освещая нам лица, слепя глаза. Тут же рядом засверкали снопы трассирующих пуль. Громыхнули пушки.
Рисковать было нельзя. Я приказал Малафееву произвести срочное погружение. Ускользнули из района атаки мы очень удачно. Фашисты, видимо, находились в шоке и толком не сумели организовать преследование».
За этот бой Соболевский был награжден орденом Отечественной войны.
В активе К-3 также оказался немецкий противолодочный корвет UJ-1108, отправленный на дно четырехторпедным залпом. Результаты у лодки могли бы оказаться еще более впечатляющими, но длительное время «Катюше» пришлось отстаиваться у причальной стенки. Ее аккумуляторная батарея, установленная на лодку еще в 1939-м году, вышла из строя, а новую пришлось не без приключений доставлять на Северный флот из блокадного Ленинграда по личному приказу заместителя наркома ВМФ адмирала И.С.Исакова.
В марте 1943-го К-3 отправилась в очередной поход. Назад она не вернулась. После того, как все сроки ожидания прошли, лодку в апреле официально объявили пропавшей без вести. Позже с учетом трофейных материалов историки флота предположили, что легендарная субмарина была потоплена немецкими кораблями ПЛО у мыса Нордкап близ северного побережья Норвегии 21 марта 1943 года. Вместе с лодкой погиб весь экипаж — 68 человек, в том числе и капитан-лейтенант К.А.Соболевский. Субмарина не найдена до сих пор.
Из-за особенностей своего происхождения герой-подводник КА.Соболевский, отправившийся служить на флот из Вязников, на своей малой родине оказался незаслуженно позабыт. В канун 70-летия Победы пришло время исправить эту несправедливость.
Николай ФРОЛОВ.
На фото Крейсерская подводная лодка К-3. Фото: http://topwar.ru/uploads/posts/2013-09/thumbs/1379909454_k3_6.jpg