26 апреля — День памяти погибших в радиационных авариях и катастрофах

Ему долго снился Чернобыль
О Чернобыле мы вспоминаем от силы раз в году, 26 апреля, в годовщину аварии на ЧАЭС. Но живут среди нас люди, которых память о событии более чем 20-летней давности не отпускает практически ни на один день. Это ликвидаторы той атомной катастрофы, побратимы-чернобыльцы, как они себя называют. К их числу принадлежит и вязниковец Александр Федорович Скворцов.
Родом он из деревни Добрицы Южского района. После восьмилетки успел закончить Никологорское СПТУ, а тут подошел срок идти в армию. После армии женился, жил с семьей в Вязниках, работал поммастера ткацкого производства на льнокомбинате. 21 декабря 1986 года получил повестку в горвоенкомат, прошел медкомиссию и по спецпризыву был отправлен в Чернобыль.
Александру Федоровичу почти весь срок своей командировки выпало работать на бульдозере, выполняя различные задания. Начал с расчистки городских улиц от снега. Покинутый город производил жуткое впечатление: дома заперты и опечатаны, никаких человеческих следов к ним. Зимой темнело рано, но свет в окнах домов зажечь было некому… А в садах, на безлистных деревьях висели присыпанные снегом яблоки, которые никто не рвал.
Распорядок в части был привычный: в 6 часов подъем, к 8 часам уже в Чернобыле, там ждали заявки — куда, на какое задание кому отправляться.
А.Ф. Скворцов на своем бульдозере был нужен везде, где шло строительство: на растворном узле, на берегу Припяти, у реактора. В основном он делал планировку, готовил площадки под стройматериалы — песок, щебень. Производил также очистку от снега дамбы вблизи реактора. Несмотря на нештатную ситуацию ликвидатор отметил про себя красоту атомной электростанции именно тогда, когда работал на дамбе.
Росший неподалеку от станции хвойный лес, который от поглощенной им радиации из зеленого превратился в рыжий, этой же зимой весь под корень выпилили. А.Ф. Скворцов трудился на строительстве ХОЯТ — хранилище отходов ядерного топлива, делал планировку непосредственно у реактора аварийного энергоблока. Вахта — 15 дней, столько же потом в расположении части. Тут тоже без дела не сидели: строили клуб, магазин, медпункт, ходили в наряды.
Жизнь в лагере казалась скучной и монотонной, а за работой и время быстрее летело. Ликвидаторам сказали, мол, наберете 25 рентген, тут же домой отправим. Но учет шел по среднему показателю, установленному дозиметристами, и кто и какую дозу облучения получил в действительности, точно определить было невозможно. Где-то радиационный фон мог быть больше, где-то меньше.
Как-то ликвидаторы возвращались с работы в лагерь. На пункте санобработки «японец» (японский дозиметрический прибор) «тормознул» их, включив свето-звуковой сигнал. Автобус обработали мыльным раствором, та же картина — фонит. Вымыли еще раз повторилось то же самое. Пассажиры вышли — фонить перестало: «грязной» была одежда ликвидаторов. А.Ф. Скворцов говорит, что всю командировку проработал в одном комбинезоне.
Всего у Александра Федоровича было 5 вахт по 15 дней, но на самом деле — больше. «Например, среди ночи приходят: надо цемент разгрузить, -вспоминает ликвидатор. — Надо, значит надо. Днем свою смену отработал, а ночью идешь, цемент разгружаешь. Утром снова на смену».
Рядом с военнообязанными работали и гражданские специалисты. Тогда можно было услышать такой разговор:
— Сколько фонит? — спрашивали гражданские, прежде чем выйти на объект.
— Семь рентген.
— Э, мы не пойдем! Вон солдатика возьмите.
Как-то потребовались добровольцы «пристреливать» свинец на реакторе. Полковник обещал поставить 1 рентген и 100 рублей давал в придачу. Нужно было вбежать в комнату на четвертом этаже станции, и «пристрелить» пятью «зарядами» к стене свинцовую плиту, уже приставленную перед тобой другими ликвидаторами. Все это за 3 минуты. Сам полковник наблюдал за действиями ликвидаторов с помощью телемонитора. «Вроде бы и опасно, но и интересно, — вспоминает Александр Федорович, — потом голова немного шумела, но так ничего страшного». Добавили ему 1 рентген, к уже имеющейся дозе, а всего в сумме получилось 19 рентген.
Вскоре подошел к концу и срок командировки. Вязниковца наградили Почетной грамотой за самоотверженный труд, вручили Благодарственное письмо и 11 мая с первой партией отправили домой, а 13 мая он встал на учет в военкомате. Решил отгулять положенный отпуск, присоединив к нему 7 выходных дней, заработанных на чернобыльских вахтах. Отгулял отпуск и вышел на работу, на родной льнокомбинат.
Сначала Чернобыль только снился ему по ночам, долго снился, а вскоре начались частые головные боли, повысилось кровяное давление, в том числе и внутричерепное, ломило кости. А.Ф. Скворцова перевели на легкую работу, потом направили на ВТЭК: дали сначала третью, а через 10 лет и вторую группу инвалидности «со связью с Чернобылем».
Эта связь заболевания с Чернобылем дает существенную прибавку к пенсии ликвидатора-инвалида. Если медики такую связь не усмотрели, то чернобылец получает вместо этой прибавки гроши. Так наши законотворцы разделили чернобыльцев сначала по годам их участия в ликвидации (1986, 1987 — одна категория; 1988, 1989 — другая), а потом и по связи их заболеваний непосредственно с радиационным облучением. Доказать эту связь сложно, сами же чернобыльцы уверены, что практически все патологические изменения в организме ликвидаторов связаны с Чернобылем, независимо от года пребывания там. На этой точке зрения стоит и большинство тех, кому близки нужды чернобыльцев.
Теперь о наградах. Здесь тоже нет порядка и справедливости. Сначала этот вопрос передали руководству предприятий (Ковровский завод им. Дегтярева, к примеру, наградил всех своих ликвидаторов). Потом награждением занималась общественная организация «Союз Чернобыль». Сейчас эти функции предали военкоматам. Насколько неповоротлива военно-бюрократическая машина, мы все знаем, да и не совсем точна. Например, есть четкая градация награждения чернобыльцев орденами и медалями. Если облучение свыше 20 рентген — ты достоин Ордена мужества, до 20 — ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, если доза радиации ниже — медали «За спасение погибавших». Именно такой медалью и был награжден А.Ф. Скворцов, хотя доза облучения, полученная им в Чернобыле (19 рентген), а также честно и добросовестно выполненный долг перед Родиной требовал другой награды.
Его позиция такая: пусть, что положено, дадут, а наград достойны все чернобыльцы, все, кто там был. Об этом он и сказал в интервью областному телевидению, после того как губернатор области Н.В. Виноградов вручил ему награду. Он не честолюбив, но когда его внукам — а их у Александра Федоровича Скворцова трое — говорят, что их дед -участник ликвидации аварии в Чернобыле, человек мужества, удостоенный правительственной награды, и внуки им гордятся, ему приятно. У него активная жизненная позиция, он постоянный участник заседаний Вязниковского отделения областной организации «Союз Чернобыль», словом и делом помогает побратимам-ликвидаторам отстаивать свои права. А к 20-летию чернобыльских событий Александр Федорович изготовил своими руками красивую подставку для цветов, которую укрепили на стене химчасти, под памятным знаком. Такой это человек, участник ликвидации аварии на ЧАЭС, наш земляк Александр Федорович Скворцов.

С. АПОСТОЛОВ.