О символе вязниковской истории

«Невозможно правильно править миром без Бога…», — сказал когда-то известный американский политик Джордж Вашингтон. И сейчас, спустя более чем два столетия, его слова вновь наполняются особым смыслом… Ведь ещё в самом начале двадцатого века наши прадеды, отказавшись от Бога, с головой окунулись в строительство нового для себя мира. Впрочем, увеличенные такой стройкой, многие из них даже не заметили того, что утратили. Именно так и произошло ровно восемьдесят лет назад: г. Вязники практически в одночасье лишился своей духовной опоры и символа веры – Николо-Казанского собора. Сейчас полным ходом ведутся работы по сбору средств на восстановление разрушенной святыни, а в местных СМИ то и дело проскакивают материалы, посвященные этому событию и наступившему «времени собирать камни». Но вот, что эти камни значат для небольшого уездного городка, его жителей и России в целом говорится лишь вскользь. Пожалуй, стоит вновь перелистать страницы прошлого, быть может, ответ именно там?

Листая памяти страницы…
История храма, да и всей Вязниковской земли, неразрывно связана с Казанской иконой Божьей Матери. Древнее предание гласит, что на болотистом берегу реки Клязьмы в ветвях раскидистого вяза местные жители чудесным образом нашли лик Богоматери. Эта красивая легенда знакома, пожалуй, каждому, но на самом же деле обретение святого образа связано с именами людей, оказавших влияние на весь ход российской истории. Речь в данном случае идёт о человеке возглавившем «Семибоярщину», влиятельном князе Фёдоре Мстиславском, во владении которого наша волость находилась, начиная с 1609 года. Фактический правитель Руси умер в 1622 году, а его жена Домникея и сестра Ирина в память о влиятельном муже и брате заказали у славившегося своим иконописным талантом старца Шуйского Николо-Шатромского монастыря Иоакима икону пресвятой Богородицы.
На первых порах образ нашел своё пристанище в Никольской церкви, расположенной некогда на территории крепости Ярополч. На свою новую заступницу местные жители, уставшие от тягот Смутного времени, возлагали большие надежды и чаяния. Большинству из них суждено было воплотиться в жизнь: лик исцелял раны и болезни. Спустя два года, первый Царь из рода Романовых – Михаил Фёдорович, узнав об этом, назначил специальную комиссию, которая признала Вязниковскую хранительницу чудотворной. Да и сам Самодержец лично приезжал помолиться святому образу, прося исцеления от недуга ног.
Кажется удивительным, но обретение Казанской Богоматери оказало заметное влияние и на экономическую жизнь древней слободы. После того, как для неё в 1630 году была выстроена маленькая Казанская церковь, начался подлинный расцвет Вязниковской земли. С кончиной последних Мстиславских вся Ярополчская волость, в составе которой как раз и находилась наша слобода, переходит в личный тайный приказ Государя и превращается в подлинный центр рыболовства, конюшенного хозяйства, ремесла, а знаменитый «еропольский лён» являлся для российских купцов эталоном высшего качества.
Великая икона нуждалась в роскошном храме. Его строительство не заставило себя долго ждать, в середине 17 века у подножия Ярополча, на зыбком берегу реки Волшник начинается грандиозное строительство не отдельной церкви, но целого храмового комплекса. Ни местные купцы, ни миряне, ни царь Алексей Михайлович не жалели средств на его возведение и в 1674 году на свет появился собор равных которому во всей стране можно было перечесть по пальцам.
Этот сюжет не раз всплывал на страницах газет и мелькал с экранов телевизоров, но был и ещё один весомый повод начать дорогостоящее и хлопотное мероприятие, о котором известно далеко не всем.
— Наш край издавна славился приверженностью к, так называемой, аввакумовской религии, — вспоминает краевед Лев Аносов, — Даже Игумен Благовещенского монастыря Моисей и Игуменья Введенского монастыря Марфа были лично знакомы с раскольничьим Протопопом.
Таким образом, следуя мысли Льва Ивановича, можно сказать, что новый собор был призван стать ещё и аванпостом распространения обновлённой никоновской религии в краю старообрядчества. Этим можно объяснить и небывалую величавость новоявленного собора. По свидетельству исследователей подобных ему во всей стране можно было перечесть по пальцам, а ведь до этого долгое время чудотворная икона «довольствовалась» лишь маленькой церквушкой Казанской Богородицы. Но, новая вера требовала верховенства во всём… Красота монументального сооружения, действительно, потрясала воображение даже видавших виды паломников: собор имел кубическую византийскую архитектуру и был увенчан пятью массивными главами с золочеными крестами. Под спуском крыши на всех четырёх сторонах красовались картинные клейма с изображениями двунадесятных праздников и образами святых. Внутри храм был ничуть не менее красивым, чем снаружи и отличался высокохудожественной росписью и богатством убранства. Взгляд посетителей всегда приковывали к себе позолоченный иконостас и, конечно же, икона Вязниковской попечительницы.
Около собора располагалась восьмигранная колокольня. На ней находился колокол, приложенный в восьмидесятых годах XVII века молодым царём Фёдором Алексеевичем в московский Данилов Монастырь. В 1701 году реликвия была специально привезена в Вязники и стала украшением соборной звонницы.
Получается, Николо-Казанский ансамбль был для наших пращуров хранителем истинной духовности, а с ней и символом расцвета, богатства родного края. Составляя единое целое, собор и икона защищали нашу землю от внутренних и внешних неурядиц, приумножая славу Вязниковской земли. Своеобразным оберегом для горожан храм продолжал служить вплоть до прихода советской власти, когда на смену религиозной духовности пришло наступление на фронте «культурного» атеизма.

Не блещут больше златые главы собора…
Под таким говорящим и в то же время пугающим названием в самом начале марта 1929 года в местной газете «Фабричный гудок» появился целый ряд статей повествующих о том, как вязниковские рабочие закрыли «фабрику попов и бывших людей». Именно на плечи первых пролетариев многие из нас и возлагают весь груз ответственности за гибель святыни, но как же всё было на самом деле..?
Двадцатые годы прошлого века действительно оказались для нашей губернии, как и для всей страны, временем тяжелых испытаний, главным из которых стало испытание безбожием. Жертвами борьбы местных пролетариев с исконно русской духовностью стали протоиерей Константин Твердислов и последний вязниковский епископ Герман (Ряшенцев), которые ценой собственной свободы и даже жизни боролись за сохранение святыни – Казанского собора.
Осень 1928 года стала поворотным моментом в жизни Вязниковского собора, его жителей, да и всех горожан. В один прекрасный день местная газета опубликовала заметки рабочих, призывавших закрыть святыню и превратить её в клуб для рабочих или вовсе в … общежитие. Справедливости ради стоит заметить, что на волне борьбы с религией пролетарии желали снести неугодный храм, но бывший народный комиссар просвещения Анатолий Луначарский на их призыв ответил решительным отказом, посоветовав ограничится лишь сносом крестов и куполов.
Весть о близящемся закрытии церковный совет Казанского собора воспринял очень болезненно и решил законными методами противодействовать воле трудящихся. Для начала священники обращались в административный отдел уездного исполкома с прошениями разрешить проведение собрания верующих для обсуждения вопросов, касающихся закрытия Вязниковского заступника. Получив отказ, К. Твердислов направил в адрес губернского прокурора жалобу на противоправные действия местных властей. Параллельно с этим по благословлению епископа Германа начался сбор подписей против намерений рабочих, свой автограф под резолюцией поставили аж 3000 вязниковцев. Была даже направлена специальная делегация в московский Главмузей, однако ответ советских чиновников был неутешительным – протестовать против закрытия исторического памятника, настоящей духовной реликвии жителей небольшого городка на берегу Клязьмы никто не будет, не до этого…
На волне таких заявлений не утратившие веру и надежду горожане вышли со стихийной манифестацией к зданию Уездного Исполнительного Комитета. Более удобного повода для контрнаступления на народную духовность чиновники просто и представить не могли. В декабре того же года последовала вполне ожидаемая реакция в виде арестов. За решеткой оказался и святитель Герман и Константин Твердислов и многие другие священнослужители, всем им было предъявлено одно и то же страшное обвинение – участие в контрреволюционной деятельности.
Не прошло и нескольких месяцев как пролетарии стройными колоннами направились разрушать «твердыню старого быта». Под радостные крики «Ура!» рабочие фабрики имени К. Либкнехта товарищи Шапанов и Минеев забрались на вышку колокольни, обвязали её прочными канатами, а затем многотонные шатровые главы с шумом обрушились на землю. К вечеру хлопоты пролетариев были закончены, а взору прохожих и зевак предстал уже не величественный памятник древнерусского зодчества, но молчаливый каменный исполин, лишенный своей красы и гордости.
Когда же руки местных партруководителей дошли, наконец, до перестройки храма под культурные нужды, то рабочие обнаружили на древних стенах серьёзные трещины, на реставрацию которых у молодой власти попросту не хватало сил и средств. Мастера XVII века не учли особенности насыпного грунта и болотистой «подушки» под ним, простоявший более двух веков Казанский собор попросту не выдержал ещё одного испытания силой. В конечном итоге, было принято решение о демонтаже вязниковского символа веры, который должен был быть разобран, что называется, по кирпичику. Но и здесь советских строителей ждало серьёзное разочарование, ведь никто даже не мог предположить, что с веками цемент в кладке стал прочнее камня. В итоге было решено идти по пути наименьшего сопротивления, а, проще говоря, взорвать собор, который сдался только со второго раза. Окончательное уничтожение храмового комплекса завершилось лишь в 1936г. Сегодня о Казанском соборе напоминает одна маленькая часовенка, некогда служившая на благо горожан в виде мясной лавки. Вот так и наступило судьбоносное для нашего края «время разбрасывать камни».
Лишившись своего хранителя, вязниковский народ словно утратил свой духовный стержень, вместе с которым ушли в небытие и прежние взаимоотношения между людьми. В экономическом плане тоже произошла масса изменений: началась «повальная» коллективизация, раскулачивание, многочисленные кризисы, голод и, наконец, война. Сердцами и мыслями людей овладел страх перед новыми правителями и вера в «светлое будущее», которое так и не наступило.

Время собирать камни
Семьдесят лет атеизма смогли стереть памятники веры, но стереть её остатки в душе народа не получилось. Годы гонений прошли, и сегодня в Вязниках вновь зазвучали призывы восстановить Казанский собор, вернуть на своё законное место икону Богоматери, нашедшую свой приют в Крестовоздвиженском храме, а вместе с тем возродить и былое величие нашего края. Идею поддержал и глава района Евгений Виноградов. Начать было решено с малого, а именно восстановления колокольни, фундамент которой во время раскопок на Соборной площади нашли археологи совместной экспедицией Государственного Эрмитажа и Госцентра по учёту, использованию и реставрации памятников и достопримечательностей.
Как и любое начинание, дело восстановления святыни снискало себе не только верных последователей, но и убеждённых противников. При этом аргументы последних сводятся лишь к тому, что нет особого смысла в восстановлении отдельных элементов храмового комплекса. По их мнению, хватило бы только широкомасштабной панорамы, воссоздающей дореволюционный облик городского центра. В пользу такого предложения, на первый взгляд, говорят и соображения экономического скепсиса: шутка ли, только на одну колокольню необходимо собрать порядка 11 миллионов рублей.
Может быть, идея восстановления колокольни так бы и осталась ещё одной красивой историей, если бы не энтузиазм патриотов своей малой родины, желающих, во что бы то ни стало, дойти до конца. Отправным пунктом новейшей истории собора следует считать лето 2003 года, когда в день чествования Казанской иконы Божьей матери на Соборной площади города был установлен памятный камень, надпись на котором утверждала, что на этом месте и будет восстановлена святыня. Спустя четыре года, в декабре 2007 г., на деньги мецената, пожелавшего остаться неизвестным, была вбита и первая свая – основа грядущей стройки.
Следующий шаг был сделан 21 апреля минувшего года: постановлением Е. Виноградова был создан специальный попечительский совет. В состав новой организации, призванной осуществлять сбор пожертвований на возрождение святыни, вошли почётные граждане города, работники науки, культуры и просвещения. Плоды их работы стали видны уже спустя несколько месяцев. На расчётный счет, открытый в местном отделение Россельхозбанка, расположенного по адресу ул. Чехова, д. 25, даже невзирая на кризис, начали поступать первые, пусть и скромные, деньги. Пожертвования поступали не только от местных предпринимателей, работников различных учреждений и ведомств, но и из Москвы, а так же, что удивительно, немецкого города Эрлангена, жители которого вообще католики.
Сегодня на расчётном счёте попечительского совета находится более 500 тыс. рублей. По оценке специалистов закладка одного лишь фундамента обойдётся учредителям в 700 тыс. рублей. Теперь всё в наших руках – руках вязниковцев, руках россиян. В сложное для города и страны время испытаний храм-заступник, благодаря нашей памяти и вере, очнулся от десятилетий сна… Закатанная в толщу асфальта история оживает… Восстанавливая святыню, мы все вместе возрождаем нашу духовность, без которой не мыслимо дальнейшее развитие края!

Андрей ВЕДЕНЕЕВ