Мастера владимирской Мстеры и обычный картон превратят в чистое золото

День Мстеры — одного из самых старых и самобытных мест России, центра иконописи и росписи уникальных шкатулок, отмечался в этом году впервые. Мстера, если кто не знает, — это на полпути от Владимира до Нижнего Новгорода, в трехстах километрах от Москвы.

Праздник мстерских «сазанов»
Сворачиваешь с шикарной трассы налево, затем — еще километров пятнадцать по узкой, но хорошей асфальтовой дорожке, мимо одноименной станции, а потом все лесом и полями, будто уже за пределами цивилизации. И вдруг за очередным поворотом – храмы на холме, дома причудливой архитектуры, замысловатые резные наличники на окнах. Это и есть древний поселок иконописцев и художников-миниатюристов Мстера.

На Базарной площади – все основные очаги местной культуры: знаменитый далеко за пределами области Мстерский художественный музей, ресторан «Три сазана», храмы и памятник Ленину посередине. В сквере вокруг памятника собралось все местное детско-юношеское население поселка, отмечающее праздник с характерным названием «Мстерский малек». В программе праздника новомодное смешалось со старорусским: городки и дартс, веселые старты, караоке и брейк-данс.
«Мальками» в Мстере младших называют неспроста — взрослые жители поселка величают себя … «сазанами». О происхождении этого прозвища сложена легенда, по мотивам которой местный поэт сочинил целую поэму. Будто бы еще в старорежимные времена в поселок приехал купец, жадный, но не сметливый. Привез торговать полную подводу крупных отменных сазанов, но цену заломил неимоверную и очень уж оказался несговорчив. В ответ жители объявили ему бойкот, рыба протухла, и купец, уезжая с рынка, свалил ее за мостом в овраг. Из этого оврага местные в сумерках сазанов-то и растащили, подкоптили — и съели всех подчистую, с удвоенным аппетитом, поскольку – на халяву. С тех пор и пошла слава о жителях Мстеры как о людях не только умелых и предприимчивых, но и хитроватых, «крученых», как говорят в современном русском народе. Таких не объегоришь и на козе не объедешь.
За Базарной площадью у речки солидно тусуются взрослые «сазаны», участвуют в лотерее, едят шашлыки, запивают их пивом — не хуже как на пикнике где-нибудь в Подмосковье. Они похожи на дачников: каждый второй — в белых штанах, дамы — при шляпках, в самых современных нарядах. А вокруг – деревянные избы, заросший пруд, за мостиком – поле, с которого к вечерней дойке уже гонят коров. Под деревом сидит «готовый» в дупель мужик: куда без него на гулянке? Но «дачники» в перепалку с ним не вступают, обходят стороной, с недоумением оборачиваются и интеллигентно отмалчиваются в ответ на его дерзкие реплики. Не трогает его и в изобилии собравшаяся на праздник милиция. В итоге морально раздавленный пьяница умолкает и устремляет утомленный взгляд в поле, где вдали и лес, и речка, и приближающийся закат.

Среди «дачников» в белом немало и приезжих, но основной состав – местные, хозяева Мстеры, ее жители и кормильцы, потомки тех умельцев, работами которых вот уже четвертое столетие славится это небольшое место — на всю Россию и на весь мир.

Три эпохи Мстеры
История Мстеры небогата на события, зато каждое из них является важной, пусть нередко и потаенной вехой в духовной истории страны.

Первое раз это место упоминается в писцовых книгах в 1628 году как Богоявленский погост на реке Мстера. Уже тогда местные умельцы славились ремеслами и писали иконы. Здесь вотчина князей Ромодановских, земли неплодородны, зато водный путь через Клязьму, Оку и Волгу соединяет слободу со всеми поволжскими городами. В середине XIX века иконописный промысел достигает пика своего развития, на всю Россию становятся известны имена Гурьянова, Баранова и братьев Чириковых, и именно мстерские реставраторы восстанавливают «Троицу» Андрея Рублева и целый ряд других известных икон.

Иконы из Мстеры отправляется по всей стране обозами и пароходами, а местные художники приобретают не только славу, но и нешуточное вознаграждение, в дома приходит и достаток, и настоящее богатство. В 1908 году население поселка достигает четырех тысяч человек, зато здесь живет и работает около 600 художников. Словом, конец XIX века – это золотой век и Мстеры, и России, кульминация духа, за которой, увы, неизбежно следует развязка.

Характерно, что первый удар по иконописному промыслу нанесла даже не революция, а технический прогресс, развитие механизированных способов производства подфолежных и печатных икон. А после 1917 года иконопись становится еще и опасным промыслом, за который можно было лишиться свободы, да и жизни.

По рассказам старожилов, не все иконописцы Мстеры в то неспокойное время оказались настоящими художниками, многие отрешились от призвания и разбежались, разъехались по разным городам, устроились на фабрики и заводы. В поселке остались только до конца преданные своему делу мастера, но и они вскоре были окончательно лишены возможности писать иконы, как по политическим, так и по чисто экономическим причинам.

Мстерские мастера напряженно ищут свое место в новой жизни, а в итоге создают новое искусство — на базе старых подходов и навыков. В 1923 году бывшие иконописцы Н.П. Клыков, А.Ф. Котягин, А.И. Брягин, В.Н. Овчинников, Е.В. Юрин собираются в кооператив – артель древнерусской живописи. Сначала они расписывают коврики, подносы и деревянные коробочки-поставцы. Затем, по примеру Палеха, начинают выпускать изделия из папье-маше, в частности, шкатулки. В 1931 году артель, а заодно и новый вид мстерского промысла, получает название «Пролетарское искусство».

Когда рассматриваешь эти разрисованные лакированные коробочки и шкатулки, особенно первые, из 20-х и 30-х годов, не покидает ощущение, что некоторые святые люди спустились с небес на землю, надели косоворотки и шаровары, и вместе с обычными грешниками принялись строить общество всеобщего земного социалистического рая. И позы, и лица героев этих миниатюр не по-сельски изящны и целомудренны, зато сюжеты наполнены обычным житейским смыслом — будь то работа в поле, ухаживания или танцы, или свадьба в советском ЗАГСе. Молиться на эти шкатулки, конечно, никто уже не станет, но исполненные достоинства и обаяния лица героев миниатюр, безусловно, приятны и — умиротворяют. Это не то, конечно, «актуальное» во все эпохи искусство, которое призвано «жечь сердца» людей, но иного рода произведение, которое и притягивает взор, и радует, и само просится в руки. Женщины от таких коробочек без ума… Словом, дело у здешних умельцев снова пошло, и в доперестроечные годы наступает новый «золотой век» Мстеры.

В 80-годы на месте артели появляется целая фабрика, где ежемесячно выпускается до 17 тысяч изделий нового пролетарского искусства, при этом до трети продукции закупает «Внешторг». К 1990 году население поселка достигает 7 тыс. человек, помимо «Пролетарки» здесь открыты ювелирная фабрика и другие промышленные предприятия. А в конце 80-х – начале 90-х история, по образцу XIX века, повторяется. Сначала наблюдается невиданный бум мстерского пролетарского искусства, из столицы во Владимирскую глубинку потоком едут туристы и иностранцы, спрос и цены настолько велики, что на деньги за пару проданных сережек жители поселка могут купить себе на кухню телевизор. На кухню, ибо в других комнатах телевизоры уже есть. Затем, вместе со всей страной – спад и жесточайший кризис перепроизводства.

Наступает третья эпоха, название которой пока еще не определено, а имена героев неизвестны.

Искусство бедных – не для бедных
Закат пролетарской эпохи в Мстере ознаменовался одним происшествием, на которое по случаю его якобы малозначительности никто поначалу не обратил особого внимания. Группа мстерских художников выехала в США, и там, на одной из встреч, случился конфуз: после того, как прозвучало переведенное на английский название фабрики «Пролетарское искусство», среди американцев послышался смех. Озадаченным россиянам пояснили, что на местном языке их фабрика называлась бы не иначе как «Искусство нищих».

Обманули, конечно. Не искушенные в английском «тертые» владимирские калачи-«сазаны» не догадались заглянуть в словари и вывести на чистую воду жулика-переводчика. Ведь как в русском, так и в английском, «пролетарий» и «нищий» — слова, совершенно разные. Но «сазаны» купились и поспешно переименовали свою фабрику. Одно может служить им утешением: шутка с вольным переводом слова «пролетариат» в то время была очень популярна в нашей стране, и на нее безотказно клевали не только рядовые граждане, но и умудренные сединами и званиями профессора самых разных наук. А наиболее доверчивые и в самом деле из трудящихся стали превращаться в нищих, постепенно лишаясь не только собственности, но и работы, и самоуважения, и трудовой квалификации.

Затронула экономическая деградация и мстерские художественные промыслы, но до нищеты здешним жителям, слава Богу, еще далеко. Начальник управления культуры Вязниковского района Тамара Леничева признала: местные промыслы, как и в целом по России, переживают упадок. Для того, чтобы оживить интерес к некогда очень популярным изделиям, и был устроен нынешний праздник Мстеры. Но одними рекламными акциями ситуацию, конечно же, не исправить. Нужны и налоговые льготы, и поддержка государства.

Директор Мстерского художественного музея Валентина Позднякова рассказала мне, что около пяти лет тому назад начался новый бум иконописи. В Мстерском художественном училище даже открыли специальное отделение. И если до революции иконописцами могли быть только мужчины, то теперь за кисть взялся и прекрасный пол, и в создании одной из самых знаменитых работ последнего времени — иконы Всех святых – принимала участие выпускница училища Марина Голованова.

Численность жителей поселка на сегодняшний день – около 5,5 тысяч человек. Это меньше, чем в советское время, но больше, чем в царское. При этом многие уехали в Москву, Владимир и продолжают работать художниками в других городах. Да и вообще все, кому не лень, расписывают шкатулки «под Мстеру, Федоскино и Холуй». И продают их на Измайловском рынке Москвы. Цены упали до смешных — 25 рублей за изделие. В итоге в Мстерах появилась новая категория художников — «мультяшники». Эти ремесленники навострились копировать чужие сюжеты, и за день умудряются «наваять» десятки, а то и сотни изделий! Как в том анекдоте про Родиона Раскольникова: «десять старушек – рупь»! А кто им помешает? Защитой интеллектуальной собственности создателей этих сюжетов никто не занимается, да и своей торговой марки у мстерской миниатюры пока нет.

Одно слово – пролетарии, живущие одним только ежедневным изматывающим трудом. Потому и бедны.

Сегодня снова, как и век тому назад, значительная часть художников Мстеры подалась на заработки в другие города. Уезжают в Москву «вахтовым» методом на две недели, работают, где придется — и в охране, и в торговле. Но немало и тех, кто уперся и делает свое дело, ищет выход, думает о новом искусстве.

Власть и церковь в Мстере мирно уживались

К восьми вечера главная площадь Мстеры заполняется празднично одетыми людьми, пришедшими на концерт. Многие из них даже в этот праздничный день работали допоздна: одни рисовали, другие покрывали работы лаком, третьи готовили папье-маше. Художница Ольга рассказывает, что сделала перерыв ради праздника, на вечер пришла, а вот от послеобеденной прогулки-тусовки у пруда с местными «сазанами» пришлось отказаться – слишком много работы. Два раза в неделю из Мстеры в Москву уходит двухэтажный автобус с продукцией местных умельцев, и к этому автобусу надо успеть.

А умелец Тимофей поясняет, почему, несмотря на небольшие заработки, в обозримом будущем он не собирается менять свою работу: «Я ни от кого не завишу. Работаю много, но – на себя. А главное, чем больше работаешь, тем чаще попадаются перспективные заказы».

Оказывается, не перевелись еще на Руси люди, готовые высоко оценить работу настоящего Мастера. Тимофей рассказывает, что один известный человек за портрет, написанный на крышке шкатулки, заплатил местному художнику несколько десятков тысяч долларов. В ответ на мое удивление он улыбается: «Настоящий художник и обычный картон может превратить в чистое золото!»

Постепенно осваивают художники и другие виды деятельности. Последний писк моды – автоаэрография, и из окрестных городов в Мстеру зачастили владельцы дорогих иномарок, которые знают, что рисунок на капоте его машины выполнит профессионал, а цена может оказаться в несколько раз ниже обычной.

Пока мы разговариваем, на сцене выступают коллективы со всех городов и весей области, поет хор, которым руководит заслуженный художник России Владислав Некосов — старожил Мстеры, никогда не покидавший родные края.

А мне вспоминается рассказ о том, как в 1942 году в Мстере распахнула двери для службы старая церковь, закрытая в начале 30-х. С тех пор и по сей день она не закрывалась, так что режим безбожия и нарушенной Традиции не протянул в Мстере и десяти лет: начиная с военных лет, религия и советская власть мирно уживались здесь друг с другом. Новое всегда рождается из старого, конфликт бесплоден, а созидают уважение и любовь – в этом весь секрет умельцев и творцов Мстеры, одной из потаенных духовных столиц нашей Родины.

Олег Ларионов
Фото Андрея Ратникова
Подробный фотоотчет смотрите в галерее сайта