Сколько мстерской шкатулке лет?

Известный вязниковский журналист и краевед Владимир Цыплев продолжает свои исследования любопытных и малоизвестных фактов из жизни родного края. Некоторые из них кажутся обывателю сенсационными, некоторые не совсем правдоподобными. Но пока еще ни одна из заметок этого автора не оставляла читателя равнодушным. На сей раз работа Владимира Рэмовича посвящена мстерской шкатулке. Любопытно отметить, что поводом для написания этой статьи послужил материал телесюжета наших коллег из ГТРК «Владимир», котoрый был размещен на сайте Вязники.Ру прошлым летом. «Восстановить справедливость и поправить журналистов никогда не поздно» — считает краевед Цыплев, особенно, если речь идет о вязниковской истории, которая, как и любая история, насыщена неточностями, штампами и заблуждениями. Отметим, что редакция интернет-издания Вязники.Ру оставляет за собой право не разделять точку зрения В.Цыплева, этот принцип распространяется на все его публикации, тем не менее, мы считаем, что данные публикации имеют право на существование в рамкам интернет-проекта.

Помню, собираясь в командировку дальнюю или близкую, кроме подробного плана по заданию, в былые, вспоминаемые теперь многими с ностальгией советские времена, мы заранее предоставляли редактору газеты или отдела вопросник интервью. А чтобы составить такой вопросник, приходилось идти в библиотеку и читать два-три книжки по тематике будущего интервью. Так мы «въезжали в тему». Редактор нещадно вымарывал вопросы типа «Каковы ваши планы на будущее, спрашивая обычно при этом: А что, бывают «планы на прошлое?».

Сейчас все гораздо проще, если не сказать, примитивнее: не утруждая себя поисками лишних знаний, реши проблему бензина и денег на командировку и отправляйся хоть к ткачихам, хоть зоотехникам. Так появляются ляпы, которые на веки вечные теперь еще фиксирует, вовсю копирует и дублирует интернет. Недавно таким образом на сайте Вязники.Ру появилась перепечатка расшифровки материала из Мстеры об истории зарождения мстерских лаков – шкатулочного производства.

Из этого замечательного и всемирно известного поселка материалов в СМИ идет довольно мало. Палешане и федоскинцы давно уже собственными сайтами обзавелись, а потому и досадно, что эти редкие публикации о Мстёре порой вводят людей в заблуждение. Сразу же замечу, что эта публикация – не критика конкретного автора, поскольку подобное вошло в систему, это – уточнение и «плач» по нормальным временам в СМИ, когда такого попросту быть не могло. Плач, как древнерусский жанр давно выродился, и вот теперь настало время его возрождения, похоже. Этот жанр хорош тогда, когда ничего вернуть все равно нельзя: единожды попавши в интернет, там немедленно и закрепляется все вместе с ошибками, а потом дублируется в «сохраненных копиях» навеки вечные. Русский плач был так же бессмыслен, поскольку чаще всего это – стенания по убиенному, павшему героически… Вот тем и сродни этот прошлый жанр с нынешним: героически «павшее» время и геройски павший человек.

Однако, вернемся к публикации о Мстере.
В самом начале телерепортажа, автор говорит: «Мстерской шкатулке — более трёхсот лет». Дело в том, что известен точно месяц, день и час, когда Клыков и Брягин — бывшие мстерские иконописцы, к которым присоединились из-за безденежья, в связи с отсутствием работы, еще семеро художников точно в 1923 году организовали артель «Древнерусская народная живопись» и расписали ковши для одной Московской выставки, а потом поехали в Федоскино, чтобы посмотреть, как там научились делать какие-то шкатулки из папье-маше. В 1931 году была изготовлена первая шкатулка. Вот это и было НАЧАЛОМ мстерских лаков, началом шкатулочного производства. Т.е. ей не 300 лет, а чуть больше семидесяти пяти.

Эту информацию можно получить даже в самых популярных изданиях, таких как книге А. Тица «По окраинным землям владимирским». И хотя в свое время краевед Виктор Маштафаров нашел в этом издании около 200 ошибок и справку по этим ошибкам направил в Вязниковский музей, издательству и автору, но как раз по Мстере ошибок практически нет в этом издании. Да, и история папье-маше и лакового производства довольно широко представлена другими источниками.

Дальше – больше, и получается из телевизионного репортажа, что иконопись и шкатулочное производство – это одно целое и неразрывное дело. Ну, мол, расписывали мстеряне доски, а по вечерам пописывали шкатулки из папье-маше. Лаковой миниатюрой вполне, дескать, можно и икону назвать, сюжеты только разные: там – птицы тройки, а тут лики святых. Вот такая благостная картина получается из текста этого телерепортажа.

Все далеко не так, и все далеко не так благостно. Во-первых, мстерские иконы никогда не были в цене, а в отдельные периоды и вообще запрещались церковным начальством. Во Мстере писали все, кому не лень, даже женщины и дети пальцем раскрашивали фон и одежды, чтобы успеть к отправке партии из нескольких возов. Икона же настоящая писалась исключительно монахом мужчиной в монастыре после или во время поста. О посте не было и речи: атеизм среди иконописцев процветал самый махровый. А как могло быть иначе, если художник точно знал, что «этого святого» он писал вусмерть пьяным?! Вот потому подобные живописцы назывались «владимирскими богомазами», а церковь не всегда приветствовала это творчество.

Бывший директор фабрики «Пролетарское искусство» И.О. Кириков рассказывал мне, помнится, (я тогда очерк опубликовал о нем в «Маяке» — он есть в редакционной подшивке): «Мы в иконописной школе батюшке галоши к полу гвоздями прибивали. Он старый был, выйдет из класса, надвинет галоши на сапоги, попытается оторвать ноги, да, глядишь, – и грохнется на пол. А мы подглядываем, и хохочем». Это – будущие иконописцы (!) проделывали с духовными своими наставниками, а вы говорите революция 1917 года атеизм миру принесла… Ну, да ладно, это – другой поворот темы, не будем здесь о политике.

Вот что действительно взяли от расхожей иконописи нынешние мастера шкатулочного производства – так это искажение реальности. Только если раньше в 17-ом, в 18-ом веке это делалось от неумения, то теперь – это специально охраняемый стиль и дух. Помнится когда-то у замечательного фигуриста Игоря Бобрина был показательный номер, в котором он изображал человека, впервые вставшего на коньки. Это сложнейшее дело – мастеру показывать неумеху. Вот так и художники Мстеры рисуют сейчас коней с огромными крупами и тонюсенькими ножками, делая вид, что не знакомы с анатомией. Во Мстере был только один художник, которому удалось овладеть техникой реалистической живописи – это Михаил Шибанов. Его работы есть в Русском музее, в Третьяковской галерее, известен портрет Екатерины Второй в дорожном костюме работы Михаила Шибанова. Но это – исключение.

Теперь – о папье-маше. Технология изготовления икон и шкатулок совершенно разные и не могли «вытекать» одно из другого. Мстера после отделения церкви от государства и с ликвидацией иконописного рынка мучительно искала другие формы производства почти пятнадцать лет. Полочки в 20-е годы расписывали лебедями безо всяких лаков еще, доски разделочные… Да, много чего перепробовали художники, чтобы прокормить свои семьи, пока не добрались до технологии лаковой миниатюры на папье-маше.

Незнание законов перспективы плодило странные храмы, у которых стена нижнего четверика «удаляется» вправо, а верхнего восьмерика влево. Столешницы рисовались так, что задняя отдаленная часть было шире передней, а животных узнать было попросту невозможно. Позже такую живопись искусствоведы окрестят безстилевой или расхожей.

Интересно, что теперь мстерские художники и анатомию хорошо знают, и перспективой владеют, но форму эту однажды найденную берегут и лелеют. Вот об этом бы хотелось услышать и увидеть от телевизионщиков – об уникальном искусстве сохранения иконописной манеры письма. Это – единственное, что связывает иконопись прошлого и лаковую миниатюру настоящего. Все остальное – досужие выдумки.

Владимир ЦЫПЛЕВ, краевед.
Фото А.РАТНИКОВА
При использовании данного материала ссылка на Вязники.Ру обязательна