Генерал Мальцев

Впервые об Иване Михайловиче Мальцеве я услышал из уст его родной сестры Нины Михайловны Шароновой, когда она делилась воспоминаниями о своих детских годах в зареченской деревне Рамень. В семье ее родителей, колхозников Мальцевых, было 8 человек детей, и о каждом Нина Михайловна рассказала что-то интересное, особенное. Например, брат ее Иван, когда началась война, учился в педтехникуме. Он года полтора уже отучился и, то ли от недоедания и переутомления, то ли болезнь какая пристала, но начал он терять слух, и совсем уже почти оглох — однажды его даже чуть машина не задавила. Мать стала закапывать ему в уши теплый морковный сок и так вылечила. Слух восстановился, более того, судьба распорядилась так, что Иван Михайлович сделался впоследствии связистом, где этот орган чувств играет, скажем так, не последнюю роль, и продвинулся он в этой области весьма далеко. Как рассказывала Н.М.Шаронова, брат дослужился до генерала войск связи. Однажды Нина Михайловна прочла в центральных газетах о решительных действиях какого-то Мальцева во время конфликта на острове Даманском и не сразу до нее дошло, что это о ее брате написано.
Свою военную биографию Иван Михайлович Мальцев начал отсчитывать с шестнадцати лет, когда 14 ноября 1943 года Вязниковский райвоенкомат направил его в Гороховецкие лагеря, где в звании рядового красноармейца он пробыл полгода в составе Ивановской стрелковой бригады, имея на вооружении винтовку Мосина. Потом погрузка в эшелоны и отправка на фронт в район между Смоленском и Минском, где шли бои. «Так как у меня было два курса педучилища, — вспоминает Иван Михайлович фронтовую молодость, — из меня сделали солдата-телефониста. Телефонная трубка и катушка кабеля — в таком виде пробыл месяца два. Сильных боев не было, стреляли друг в друга: мы — в немцев, они — в нас. Потом мне и еще трем солдатам приказали собрать вещмешки, передали нас офицеру и с ним мы приехали в Ярославль, в пулеметно-минометное училище. Попал я в роту минометчиков. Учили нас жесточайшим образом: на месяц вывозили на север Ярославля, боеприпасов не жалели на нас, азимут определяли, бегали с минометом, разбирали его на части — ствол, станина, плита. Гоняли где-то до мая 45-го, раза 3-4 нас пытались посадить в вагоны на станции Которосль и увезти, но не увезли, война кончилась и через месяц училище расформировали».
7-ю роту (в ней был И.М.Мальцев) отправили в Муром, в училище связи. Приехали туда в сентябре и все ротой — на месяц на полевые работы: убирать капусту, морковь, свеклу, зерновые. За это наградили двухнедельным отпуском домой. Курсантам зачли учебу в Ярославском училище и в 1947-ом году их выпустили лейтенантами. Потом была трехлетняя служба в Группе советских войск в Германии, а по возвращении попал лейтенант Мальцев в Московский военный округ, в Кантемировскую дивизию. Там он получил «старлея» и там же его заметил дважды Герой Советского Союза генерал Якубовский. Понравился ему расторопный офицер, и он ему сказал тогда: «Мальцев, я тебя когда-нибудь увижу капитаном». «Товарищ генерал, все в ваших руках!». Через год его перевели на должность начальника связи артполка. Две зимы «бегал», по его выражению, в Дом офицеров на занятия, чтобы получить аттестат о среднем образовании, мечтал об академии. Осуществил и эту мечту. По его оценке, из ста человек там было только десять «истинных связистов». Через четыре года академия была закончена и в звании майора И.М.Мальцев был направлен в Хабаровский военный округ, в полк связи.
«А ты возбудитель тока ВТ-44 (задает основную работу передатчику) к радиостанции знаешь? — спросил меня чуть ли не с порога генерал Гавриляк, — вспоминает Иван Михайлович. — Я обнаружил свои знания и, это ему понравилось». Началась служба в Хабаровском крае, а так как дело свое, да имея еще академическое образование, майор Мальцев знал отлично, то карьерный рост не заставил себя ждать. В учебном полку он получил звание подполковника, и его забрали старшим офицером в управление связи, где он дослужился до начальника связи округа, с присвоением звания полковника. Была возможность продолжить службу в Москве, но начштаба заявил: «Мальцева не отпускать!» — там был нужен и действительно пригодился, когда произошел конфликт на Даманском. «Я был замом. Мы проводили учения в Лесозаводске. Были мы тогда вместе с генералом, начальником отдела учебной подготовки округа, когда это случилось». И.М.Мальцева направили в район острова, разобраться на месте, что к чему. Он за трое суток сделал всю связь на Хабаровск и Уссурийск, был по сути главным связистом в районе советско-китайского конфликта.
После всех этих перипетий судьба забросила И.М.Мальцева снова в Германию, в Группу советских войск. Здесь он встретил своего давнего друга Василия Ивановича Петрова, который радушно его принял. Вспомнили, как водится, прежнюю совместную службу. Пробыл Иван Михайлович в ГДР пять лет, и здесь ему было присвоено звание генерала. После этого он еще восемь лет служил в Одесском военном округе начальником войск связи в звании генерал-майора.
На пенсию Иван Михайлович ушел вместо положенных 55-ти лет — в 59, да еще шестнадцать лет был в Дирекции Одесского комитета по радиовещанию. У него прекрасные дети. Сын пошел по стопам отца: окончил Ульяновское военное училище связи, служил в Риге, Забайкалье, закончил Академию связи, остался в ней на преподавательской должности. Дочь выбрала медицину и стала врачом, закончив Хабаровский мединститут. Уже и внуки взрослые: дочка сына, балерина Мариинского театра, уже успела объехать полмира.
В конце разговора Иван Михайлович произнес такую фразу, вспоминая свое зареченское детство предвоенной поры: «Мы заскорузлые, деревенские, идешь в город босиком, только подходя, ноги вставишь в городские ботинки». Эти слова прекрасно поняли сидевшие здесь же за столом Нина Михайловна Шаронова, сестра говорившего, и Тамара Ивановна Смирнова, замечательная женщина и певунья, кладезь старинных русских песен, тоже родом из Заречья, и кому автор этих строк обязан встречей и знакомством с И.М.Мальцевым и Н.М.Шароновой.
Напоследок припомнился случай, рассказанный Ниной Михайловной. Как-то в один из приездов брата, они ехали с ним в городском автобусе — решили навестить родственников. На Иване Михайловиче — шинель, папаха генеральская. Сидевший рядом мужчина встал: «Садитесь, товарищ генерал!». Не из-за того, что пожилой человек перед ним — Иван Михайлович до сих пор выглядит молодцевато, — а то что генерал! А разве можно сидеть перед генералом?! «Правда, мужчина тот навеселе был, — улыбнулась в этот момент рассказчица, — все удивлялся, что вот так запросто в автобусе едет генерал». А чего удивляться, ведь генерал-то свой, вязниковский, из большой деревенской семьи Мальцевых.
С. АПОСТОЛОВ.